Уроженцу украинского Николаева Никите Рукавице было предложено пообщаться на родном для него языке, и он охотно согласился.

- За всю жизнь у меня было одно интервью на русском, это – второе. Жаль, что при таких обстоятельствах. Настроение не очень, - Никита говорит с акцентом, но к завершению беседы он незаметно улетучится. – Вы извините, если что, непривычно на русском говорить…

- Какими судьбами оказались в Австралии?

- По решению семьи. У нас в Перте жил родственник. Родители решили к нему переехать. Мне было 14 лет, когда это произошло. Поначалу сложно приходилось и в повседневной жизни, и в школе, но постепенно ко всему адаптировался. Со временем получил австралийский паспорт, вызов в молодежную сборную.

- Родители ведут какой-то бизнес?

- У нас там нет ничего особенного. Живем, как все.

- У вас остались русскоязычные друзья?

- Давно с ними не общался. На русском говорим дома с родителями. Если честно, забываются некоторые слова…

- Вам наверняка поступали предложения из России или Украины.

- От парочки клубов российской-премьер-лиги в том числе. Но назвать их точно не могу.

- Спрошу иначе: за какими командами следите?

- За киевским Динамо. И за московским ЦСКА.

- Ваша аренда в Бельгии закончилась?

- Не только аренда. У меня истек контракт с Твенте. Теперь я свободный агент.

- Сам бог велел вернуться на родину.

- Посмотрим, какие будут варианты. Если честно, в Николаеве не был с того дня, как с семьей переехали.

- Австралийцы уже прознали, что означает ваша фамилия?

- Представьте, нет. Они с трудом научились фамилию выговаривать, но перевода совершенно точно не знают. А ребята из Югославии, которые у нас в чемпионате играют, посмеиваются: мол, мы такое слово знаем, со смыслом фамилия.

- В молодежной, а затем в первой сборной вашим партнером был Николай Топор-Стэнли. Расскажите, у него тоже украинские корни?

- Родился он в Австралии. Папа, кажется, с Маврикия, а мама из Восточной Европы. Жаль, но сейчас Николая нет в сборной. Я его не расспрашивал, откуда такая фамилия.

- Уже известно, что Вербек после чемпионата мира будет работать со сборной Марокко. Кажется, это обстоятельство не играет на руку вашей команде, тренер уже не авторитет.

- Я считаю, он хороший специалист и многое нам дал. Будущее Вербека не влияет на нашу игру. И не стоит так сразу записывать Австралию в неудачники. Да, первая игра не получилась, но мы еще можем взять шесть очков и выйти из группы.

- Почему вашу сборную традиционно тренируют не австралийцы, а кочевники?

- Наверное, со времен Хиддинка так повелось. Австралийцам нравится европейская школа.

- Насколько строгие меры предосторожности введены в вашем лагере?

- А что? К чему предосторожность?

- Воруют…

- Правило простое: когда светло, гулять можно. С наступлением сумерек – в отель, по номерам.

- Вы получили медаль Харри Кьюэлла как лучший молодой игрок прошлого сезона в Австралии. Каково находиться на поле, когда легенда остается в запасе?

- Я горжусь тем, что получил медаль, но понимаю, что еще многому надо учиться. В том числе и у моего старшего партнера по команде Кьюэлла. Взять матч с Германией. Я должен был выйти и использовать свою скорость. Но войти в игру не особенно получилось.

- Вижу, у вас какое-то послание в виде татуировки на руке.

- Написано на латыни: "Пока живу – надеюсь". Пока живы наши шансы на выход из группы, надеемся…