Наша первая встреча с Саенко случилась в январе 2005 года в Турции, где его Карлсруэ проходил сборы по соседству с российскими клубами.

В интервью, которое было озаглавлено "Мечтаю попасть в первую сборную!", 21-летний футболист признавался, что в чемпионат России вернется нескоро - разве что только карьеру завершать.

Сейчас повзрослевший на три года Саенко регулярно призывается под знамена национальной команды. Но с нынешнего сентября - уже в качестве игрока московского Спартака.
 
– Так что, Иван, в Россию приехали карьеру завершать? – мой первый вопрос вызывает у футболиста понимающую улыбку.

– Еще рановато, – шутит Саенко. – Я же молодым вернулся. В самом расцвете сил. И не потому, что не было вариантов в Европе, а потому, что понимал: переезд в Россию, в Спартак, позволит мне расти в футбольном плане. Так что сели мы на семейном совете, подумали и приняли решение - возвращаться на родину.

– Россия, из которой вы уезжали, и Россия, в которую вы вернулись, сильно отличаются?

– Безусловно. Но я россиянином был, им и останусь. Удивить меня чем-то сложно. А вот друзья, которые ко мне в гости из Германии приезжают, поражаются на каждом шагу. Взять хотя бы московские пробки. С непривычки застрелиться можно! Особенно если ты всю жизнь в тихом и спокойном Нюрнберге провел.

– Вы с ними уже свыклись?

– В принципе да. Живу на Ходынке и стараюсь перемещаться по городу либо рано утром, либо поздно вечером.

– Вы вернулись из Германии в Россию. А Мерседес на Волгу поменять желания нет?

– Нет, поддерживать отечественного автопроизводителя - слишком суровое испытание, - смеется Саенко. - На каких машинах езжу? Хм-м… На немецких, английских… В общем, напишите просто: пешком не хожу.

– Из Германии свой спортивный автомобиль еще не перегнали?

– Пока большинство моих вещей осталось в том доме, который я снимал. Покупать-то недвижимость в Германии недешево - миллион евро такое жилье стоит, а за аренду я платил всего две тысячи евро. До конца следующего месяца нужно забрать оттуда вещи. В том числе и автомобиль.

– Семь лет в Германии сильно вас изменили?

– Спрашиваете! Я ж приехал туда совсем мальчуганом. Почти ни слова по-немецки не зная. В раздевалке ребята смеются - а ты думаешь: не над тобой ли? Ужасно тяжело. Месяц на третий - на четвертый волком хотелось выть от одиночества. Представляете, как это сломать может? А я по неопытности даже дисков с русской музыкой не взял… В общем, научился за себя отвечать от и до. Самостоятельным стал. Это, наверное, главное, если отбросить чисто футбольные вещи.

– То есть раньше не могли себе суп сварить, а теперь можете?

– Ну это вы загнули! - смеется Иван. - Суп я как не умел варить, так и не умею. Как вы себе это представляете: после двух тренировок в день еще часочек у плиты постоять? Нет, это выше моих сил! Вот семейным ребятам хорошо - у них жена это делает…

– А вы что себе жену не найдете?

– А как ее искать? Просто не встретил пока.

– Давно хотел спросить: Ян Коллер не обсуждал с вами возможность своего перехода в Крылья Советов?

– Нет. Но мы с ним созванивались где-то недели три назад. Через месяц у нас встреча с самарцами (5 октября. – Прим. ред.), буду рад его видеть на поле.

– Коллер рассказывал, что вы его с Николаем Валуевым познакомили.

– На самом деле все было немножко не так. В феврале Валуев проводил в Нюрнберге бой с белорусом Ляховичем. А я просто доставал ребятам на него билеты. Ажиотаж был большой, прямая трансляции на телевидении… Сам, кстати, под прицелом телекамер буквально через минуту после победы Валуева зашел к нему в комнатку, поздравил.

– Коллер меньше Валуева?

– Меньше, - смеется Саенко. - А Валуеву, чтобы меня обнять, сильно наклоняться пришлось…

– Вы в Нюрнберге уж на что своим были, а тренироваться вместе с командой, когда вы новый клуб летом искали, вам тренер запретил…

– Нет, клуб все очень грамотно сделал. Я ведь уже объявил, что не останусь в Нюрнберге. А там даже на тренировки клуба ходит регулярно две-три тысячи человек. Мало ли какой могла быть их реакция? С тренером же Томасом фон Хесеном мы расстались по-доброму.

– Он вроде у вас аристократ?

– Да, барон. Его предки чуть ли не с XVII века известны. На Астон Мартин ездит. Немецким тренерам это не слишком свойственно. Впрочем, он и футболистом был отличным, сто голов в бундеслиге забил. Фон Хесена вся Германия знает.

– Если уж затронули тренерскую тему… Вы едва ли не единственный игрок в сборной России, который напрямую, без переводчиков, может пообщаться с Гусом Хиддинком. Пользуетесь привилегией?

– Когда возникает необходимость. На самом деле любой игрок может без проблем с ним пообщаться. Мы же все Гусу, как дети. Если нужен совет, помощь - он никогда в стороне не останется. С любым найдет общий язык. Для футболиста это очень важно.

– Помню, при переходе в Спартак вы особо подчеркивали тот факт, что оценили заинтересованность в ваших услугах именно главного тренера - Станислава Черчесова. Знай, что ему в команде осталось недолго, решились бы на переход?

– Конечно. Я ведь изначально в Спартак хотел перейти. Знаете, за сутки до того, как мы договорились, я был в Киеве. Сидел за одним столом с Юрием Семиным и Игорем Суркисом. Передо мной лежал контракт, нужно было только поставить подпись.

Но я попросил сутки на размышление. Потом позвонил в Спартак, сказал: сегодня приезжаю в Москву. Есть 24 часа, чтобы договориться. Больше заставлять киевлян ждать я не могу. Договорились.